Отчёт по игре Будни 1.5.

Итак, для простоты . Благо он по некоторым причинам оказался с ней в одной комнате.

После факта обнаружения, немного поиграв в шпионов и морзянку, повыстукивав вопросы пистолетом по металлической двери, мой персонаж оказался явлен народу.

Это был среднего сложения молодой человек, чутка небритый, в комбинезоне.

После некоторых приветственных фраз мы перестали, наконец, целиться друг дружке в головы, и опустили оружие. Ячейка института, прибывшая вызволить выживших, объяснила, зачем она тут. Лейтенант интеллигентной внешности, явно не сияющий от имеющейся в его руках власти над людьми, как отрезал — сказал, что мы выжили, и они сейчас отправят нас наружу.

А вот фиг, думали мы с Сергеем Кузнецовым, сотрудником техотдела секретного исследовательского комплекса ИПИ номер Ха. А вот фиг вы куда без нас уйдёте.

Чутка разъяснив товарищам, в какую ситуёвину они могли попасть в принципе — действительно, подобную расчистку институтских конюшен рядовые агенты выполняют крайне редко, так что ясно, что начальство преследовало какую-то свою цель, Сергей выдаёт на гора свой главный козырь — системы безопасности.

Ибо фиг кто через них пройдёт, без спецов-то.

Вот так-то вот думали мы с Сергеем, и чем дальше, тем больше он (то есть — я) начинал верховодить процессом, вот закрылись веки, а глаза видели уже внутренности по-спартански сваленной мебели в клетушке — камере содержания, лица пришедших по нашу душу товарищей-агентов и тусклый свет, подаваемый генератором.

Попивая раствор печенек в питьевой водичке, приготовленный, судя по нашивкам, прапорщиком (кстати, где-то я его видел уже… не помню), я выложил свои соображения. Лейтенант крепко задумался. И решил отправить на верх одну Василису. Видите-ли, приказ у него такой, гражданских вверх отправлять. Нет уж, вместе в этой заварушке оказались — вместе и помрём.

Пока команда агентов справляла свои низменные потребности, мы с Василисою тихонько прикидывали наши шансы.

С одной стороны, живые люди посреди эдакого борделя — это определённо хорошо. С другой, институт явно любит сваливать расчистку грязного белья на других. И тот факт, что ребятки оказались здесь вместо «богатырей» — это явно неспроста…

Впрочем, шансы выжить у нас с ними больше, чем без них. После отправления потребностей мы все, теперь уже большой группой направились в столовую.

Василиса, как вышла, побледнела и не отходила до самой столовки. Ибо то, что валялось на полу… Знаете ли, это тонким зрением интересно зомбей разглядывать. Это как дохлая крыса на рисунке, и живьём, как наступишь на неё. В саму столовую она, после пары намёков со стороны агентов, заходить отказалась наотрез. Кстати, правильно сделала.

По первости, с нами остался прапор. Ничего, кстати, вроде дельный мужик. Оно понятно, если прикажут — пустит пулю в лоб при первом приказе. Но видно, что это не он такой, это контора наша такая. Ну, вы поняли.

Итак, агенты, значит, едят, а я девчонку успокаиваю.

У неё ж тоже жизнь нелегка. Вышла замуж, жила себе, науку в аспирантуре двигала, а потом… Просыпается здесь, шёпоты какие-то по ночам, недоговорки. Муж, говорят, далеко уехал, и вернётся нескоро.

Несладко ей пришлось.

Ну и… глянулась она мне. Как-то — сошлись характерами. Ту неделю, как она тут пробыла до эксперимента, мы раззнакомились, разговорились. Боялась она тут, страшно чего-то боялась, однако болтали мы с ней целые вечера. Народ-то у нас больше сволочной работал, царствие им небесное, а к ней приходишь — с ней тепло как-то. Не пусто.

Позавчера, когда грянул гром, мы сидели у неё, и пили чай. Было воскресенье, моя смена, но работы-то особой не было. И вот сидим мы в её клетушке, мило беседуем — за жисть, чтоб время скоротать — и тут хлопает дверь, моргает свет…

Два дня мы там просидели. И вот теперь точно так же сидели вместе -а она дрожит, как банный лист, и чуть с ног не падает. Я рявкнул (тихонько, в таких ситуациях особо не шумят) — чтобы нам поесть принесли.

Товарищ лейтенант сам вышел, сам нам роллтонов принёс, уже готовых.

Не, думаю, всё же люди, дело иметь можно. И быстренько, как он прапора сменил — сгонял на кухню, шоколадок взял всяких, подкормил девчонку.

Поели, отдохнули — и пошли спускаться вниз, сели на лифт. Только лифт ближе к концу стало потряхивать, а потом, видать, и вовсе с троса сорвало — ахнули мы здорово. Сверху ажно панель сорвалась, но не в нас угодила, а в докторшу. Впрочем, докторша тоже была не лыком шита, как-то всё же умудрилась, сгруппировалась. А сверху на неё всякое тараканьё, и на нас тоже.

Василиса, конечно же, взвизгнула, не до того, но как-то встали быстренько. Сильней всех пострадал прапор, рухнув на свой рюкзак, а там явно пара-тройка бутылок стеклянных была.

И тут я как-то забыл за этим всем про туррельки. Я про них только когда двери начали разгребать, вспомнил, да и то не сразу, а одновременно с тем, как на нас два жмурика начали наезжать.

И вот тут я действительно увидел, с кем имею честь стоять на одной стороне. Докторша выскочила из лифта, и легонько так вогнала первому жмурику в глаз нож, а второго уважил прапор. С ноги.

Вот тут-то я и опомнился, и заорал «Всем в лифт, убьёт». Для эффекта пришлось несколько раз повторить, но — послушались. И слава Богу, ибо тут вот и мелькнула мысль, что если бы этих послали нас зачистить — сделали бы сразу, и в лучшем виде. А как послушались, я и обьяснил.

У нас под потолком спрятаны замечательные игрушки — камера, сканер, процессор и крупнокалиберный пулемёт. Как только на базе возникают большие нелады — как вот сейчас — они включаются, а уж дальше как Бог пошлёт — кто-нибудь наступает не туда (а это трудно — наступить туда), как из потолка выезжает такой драндулет и обрабатывает его.Больше 20 патронов в очередь не входит, как правило, однако большинству большего и не нужно.

И вот тут, обьяснив, на какой рожон они принялись лезть, я спросил — чего мы тут забыли.

Выяснилось, что тот парень, которого неделю назад привезли с Василисой и штопали — он сотрудник как раз той ячейки, которую послали нас выручать. И привезли его сюда не столько для штопанья, сколько для того, чтобы вселить в него развоплощённого им же демона.

И вот после этого меня хорошо так прорвало на матерщинку.

Поговорили — пошли, пока на склад. Шли боевым порядком, сначала Иван — прапора так звали — чуть вперёд, на осмотр позиций, затем я турели выключаю. И дальше. Затем чу! — слышу, что кто-то впереди возится, пошли уже втроём, с докторшей. Ту, кстати, звали Таней.

Дошли, глядим. И на нас выходит ещё четверо жмуриков. Но не успевают они и мяукнуть — сверху спускается пулемёт, и заливисто так стучит. Уши звенят, сердце радуется.

После демонстрации достижений народного хозяйства повернулся я, и спрашиваю — «Видали?». «Видали», говорит Иван.

Ну, думаю, после такого ещё неизвестно, кто кого спас. Кунфу, оно и в африке кунфу, но против такого лома приёмов мало можно найти.

У следующей двери щиток безопасности заклинило. Я обратился к Татьяне — как к самой прыгучей — попробовать допрыгнуть до двери, чтобы посмотреть — насколько серьёзно. Только она прыгнула, да и упала на пол, хорошо так.

И тут сверху высовывается ещё один подарочек, и как вдарит по нам! Повезло, что лопоухие безопасники наши забыли заменить резиновый боеприпас на боевой.

Впрочем, нам с Иваном и так досталось ощутимо. Но ничего, встали, вроде ничего не сломано, кроме турели — я её пробовал вырубить током, однако нифига не вышло, и спасла нас только чья-то халатность.

Спасибо тебе, добрый человек.

На складе мы запаслись всем тем, что нам для спасения товарища Фрая было нужно, и вот тут я в лоб задал лейтенанту вопрос: «А что мы делаем?». И, когда получил ответ про спасение товарища — обрисовал ему ситуацию. А Василиса обрисовала масштаб проблемы.
В двух словах — никому не жить. Нам нужно поймать Фрая, перенести в «клетку», в пентаграмму, и крепко-крепко держать.
Получив подтверждение — спасаем товарища, а там будь что будет — мы направились в лабораторию. Открыв дверь, мы увидели страшное — всё опутано паутиной, везде свисают коконы…
Чёрти что!
И из дверного проёма, из медблока, на нас глядело нечто, жаря осязание своей красной аурой. Глядело оно недолго, а затем плюнуло в меня какой-то дрянью. Я чуть-чуть не успел увернуться, и жахнул, что есть силы, током в направлении противника. Результат — чуть обуглившаяся дверь, и — ничего.
То есть совсем ничего.
Иван отозвал всех назад, и мы вдарили ещё раз, на этот раз — по паутине. Она полыхнула жаром и выгорела в момент.

В медблоке был обнаружен «закопчённый» человек, который излучал красную ауру. Его обкололи снотворным.

Дальше всё было относительно просто. Взяли, отнесли. Процесс изгнания прибавил седых волос, однако не был особо сложным. Агенты, конечно, довольно наплевательски отнеслись к оборудованию, и вывели из строя пентаграмму, ну — это на их совести.

Что действительно прибавило проблем — это группа каких-то прохвостов, решивших поживиться за наш счёт. Прапорщик Иван Деревянко доблестно взорвал их вместе с казённой машиной, чем несколько охладил мою ненароком возникшую симпатию.